В поисках летописца гуртьевской дивизии

«Детективная» история в книгах и лицах:
Михаил Ингор – хранитель памяти – и его отражение в героях 308-й (120-й гвардейской) стрелковой дивизии, среди которых Дмитрий Петраков, Матвей Путилов, Иван Расков, Леонтий Гуртьев и многие другие.

Посвящается памяти сибиряков-героев-сталинградцев

Москва, январь 2024 г., субботний вечер. Скрестив пальцы, звоню, а затем стучу в дверь квартиры по адресу, чудесным образом найденному в интернете. С жильцами (прошлыми, нынешними) лично не знаком, но мотивация на встречу запредельная. Дверь никто не открывает – и никаких признаков жизни в квартире, грустно. Не отвечали и в домофон: пришлось проникнуть в подъезд «хвостом» за жильцом и курьером в желтом. Что же, пора возвращаться домой, в Волгоград, с пустыми руками.

Выглядит неоднозначно и весьма загадочно, согласитесь? И при чем тут блог «Боевой славы» и рубрика «хранители памяти»?

Да и вообще – на что я рассчитывал – и чего ожидал, решившись на подобную авантюру?! И не в первый раз, и даже не во второй! В ноябре 2023 г. я уже направлял письмо по этому адресу, найдя информацию в интернете, а месяцем позже – на еще один московский адрес. Мое повествование разъяснит, как эти московские адреса и биографии фронтовиков-сталинградцев стали ключом к разгадке давней истории, мучившей меня не один год. Устраивайтесь поудобнее, все расскажу в подробностях. А сейчас покажу самую последнюю находку, из которой и станет ясно: что, кого – и где – я ищу.

(по тексту этих заметок буду явно выделять шрифтом ставшие для меня неслучайными совпадения в этой невероятной истории – не удивляйтесь)

Итак, после двух лет кропотливой работы по изучению судеб героев 308-й (120-й гвардейской) стрелковой дивизии, в сборнике Н.В. Тряпичникова «Под гвардейскими знаменами» 1978 г. – мне попалось такая характеристика:

Верность фронтовому братству проявляется у сибиряков-гвардейцев достаточно сильно.
Очень многое делается для воссоздания документальной основы о войне, боях, подвигах однополчан —живых и погибших.
[...]
В каждой дивизии есть такие энтузиасты. Из них стоит выделить живущего в Москве работника политотдела 120-й заслуженного деятеля культуры РСФСР гвардии майора Михаила Лазаревича Ингора. Это он через много лет после войны разыскал на Дальнем Востоке заместителя командира роты и вместе с журналистом А. Борисовым написал о нем волнующую книгу «Мужество Ивана Раскова». Ингор – автор книг «Генерал Л. Н. Гуртьев», «Сибиряки – герои Сталинграда».
Легко сказать «разыскал», «написал»... Как тяжело все это в действительности!..
[...]
В квартире Ингора – горы папок. Это начатые, продолжающиеся, завершенные дела. У дверей два почтовых ящика: в один корреспонденция не вмещается.
Розыски фронтовиков, сбор материалов продолжаются.
Значение труда таких энтузиастов весьма велико. Они делают то, что со временем сделать будет уже невозможно.

Итак, мой детектив «Найти хранителя» и его главный герой: Ингор Михаил Лазаревич (1912). Он сражался на полях Великой Отечественной войны, а в годы Сталинградской битвы был политруком, инструктором политотдела уже упомянутой 308-й стрелковой дивизии. Она и поныне известна как гуртьевская: Гуртьев Леонтий Николаевич (1891) был первым ее командиром.

Весну 1945 г. Ингор встретил в звании гвардии майора и в должности инструктора по информации политотдела дивизии, ставшей на тот момент уже 120-й гвардейской. Награжден двумя орденами Красной Звезды, орденом Отечественной войны II степени, медалями «За отвагу», «За боевые заслуги», «За оборону Сталинграда» и др. После войны – журналист, писатель и даже немного поэт, летописец славных боевых подвигов своих сослуживцев. В 1974 г. ему было присвоено звание «Заслуженный работник культуры РСФСР».

На портале «Память народа» по нашему герою доступно целых четыре наградных листа (1942-1945 гг.), из которых наиболее интересным мне показался именно этот, проливающий свет на его политическую работу в дивизии, а также истоки его деятельности как летописца:

По его инициативе была организована выставка «Боевой путь 120 гв. СРКД», которую посетил весь личный состав дивизии. Эта инициатива одобрена газетой «Красная звезда» от 13 августа с/г [верно: 12.08.1943 г.], фронтовой и армейской печатью.
В течении 6 месяцев гвардии майор ИНГОР работал над брошюрой «Сибиряки-гуртьевцы-гвардейцы», которая выпущена Омгизом тиражом 5 тыс. экз. Тов. ИНГОР систематически освещает боевой опыт гвардейцев и опыт партполитработы в армейской печати, за что ему Военным Советом 3 Армии объявлена благодарность.

Казалось бы, так много регалий – и совсем мало информации в интернете. Изучая судьбу Михаила Ингора, какие только только варианты поисков не пришлось мне задействовать. Таинственную историю под названием «Найти хранителя» я начал со статьи М.Ю. Осколкова «К штыку приравняли перо» 2020 г., которая публиковалась в газете «Вечерний Омск» от 01.04.2020 г. № 13 и соответствующей публикации в Telegram-канале Омского союза журналистов.

После я продолжил работу с четырьмя семьями потомков героев-гуртьевцев: Саксоновы, Верченко, Посылкины и Варшавчик. Они были рады мне помочь в этой запутанной и забытой истории, а их воспоминания и рассказы о московской встрече дочерей (!) героев и завязали весь этот сюжет. Тонкими связующими мостиками стали статья в газете «Метро» от 05.05.2023 г., герой дивизии верблюд Кузнечик и детские рисунки цветными карандашами. Надеюсь, еще отдельно напишу обо всем этом.

Неоценимый вклад в подобные истории вносят опубликованные воспоминания ветеранов и/или заполненные родственниками их странички на таких сайтах, как «Бессмертный полк». Надеюсь, что по итогу выхода этой статьи и у других родственников появятся новые открытия, т.к. большая часть информации здесь – из ранее не оцифрованных источников. В большинстве своем, это старые советские книги о войне и периодика – в которых пришлось покопаться и разобраться со множеством материалов.

В итоге моих документальных поисков я чудом обнаружил в волгоградском справочнике личный архивный фонд М.Л. Ингора (Ф. Р – 3296, 3 ед. хр., 1942–1970 гг., оп. 1, д. 54–56.), с которым мне после удалось поработать. За это выражаю отдельную благодарность Облкомкультуры и Государственному архиву Волгоградской области (ГАВО).

Изучение судьбы и творческого наследия Михаила Лазаревича позволяет мне с полной уверенностью сказать: он очень много сделал для сохранения памяти о подвигах бойцов своей дивизии – и потому я считаю его настоящим героем. В этой статье, описывая мои поиски и их результаты, будет справедливым воздать исторический долг, увековечить и его светлую память. Я абсолютно уверен, лучше всего это сделать через некоторые примеры сохранения памяти о героях, которые благодаря М.Л. Ингору передавались десятилетиями и дошли до наших дней.

ДМИТРИЙ ПЕТРАКОВ

Искренне надеюсь, что многим читателям Михаил Лазаревич уже известен по нашей с Антоном Абрамовым статье «Каменный треугольник, письмо майора Петракова дочке Миле и его судьба» от 18 сентября 2023 г. Кратко напомню ее содержание: Михаил Ингор тот самый журналист, что после войны стал другом семьи погибшего в 1943 г. боевого товарища Петракова Дмитрия Андриановича (1908). Именно Ингор в 1954 г. запустил литературную эстафету по передаче символа памяти в строках: «Моя черноглазая Мила, посылаю тебе василек…». И именно это письмо старшего политрука Дмитрия Петракова спустя двадцать лет после публикации было увековечено в камне на Солдатском поле под Волгоградом – рядом с фигурой девочки с цветком. Это случилось благодаря удивительным совпадениям:

1. переизданный в 1973 г. сборник «Говорят погибшие герои» с письмом Петракова;
2. публикация письма в отрывном календаре на 1975 г.

Уже и не помню, как впервые узнал про Михаила Ингора – возможно, из статьи Ирины Корнеевой «Солдатским полем призванные» от 2018 г. (научный руководитель Наталья Карюкина) – или после общения с семьей Саксоновых (внуками Людмилы Дмитриевны Петраковой-Фадеевой), в семейной памяти которых осталось много интересной информации о нем. Именно они и намекнули мне про московский адрес Ингора-хранителя («где-то на N-ском проспекте…»), заронили мысль о возможном продолжении той истории, за что им моя отдельная благодарность.

Добрые отношения Михаила Ингора с семьей погибшего друга Дмитрия Петракова описаны в статье в журнале «Крестьянка» 1983 г., которую до этого мы не публиковали:

[...] я получил письмо от Людмилы Дмитриевны. Вот строки из него: «[...] Мама никогда никому не жаловалась на трудности, никого ни о чем не просила. Она коммунист, очень гордая и добрая. Воспитывала меня она и еще те папины фронтовые друзья, которые не оставили нас в беде после войны. Ближайшим боевым другом папы был Михаил Лазаревич Ингор. Он помог мне получить образование, его семья и до сих пор делит с нами радость и горе.
Я очень благодарна людям, которые помнят папу, говорят о нем хорошее»

Я предполагаю, что дружба ульяновца Дмитрия Петракова и москвича Михаила Ингора сложилась еще весной 1942 г. в Омске, о чем пишет М.Т. Зуев-Алтайский [Зуев Михаил Тимофеевич (1918)] в своей книге 1994 г. «Заслоняя сердцем Родину»:

В числе первых прибыли работники политотдела во главе с его начальником – батальонным комиссаром А.С. Смирновым: батальонные комиссары М.И. Баранов [Баранов Михаил Иванович (1908)], старший политрук Д.А. Петраков, политрук М.Г. Шепелев [Шепелев Михаил Григорьевич (1905)], младшие политруки М.Л. Ингор, И.В. Максин [Максин Иван Васильевич (1914), найдена его страница] и старший лейтенант А.М. Херувимов [Херувимов Александр Михайлович (1903)].

Но для меня в теме Михаила Ингора самым удивительным долгое время оставалось другое. Перечитав его книги, статьи и очерки о дивизии, могу с уверенностью сказать: их автор (сам фронтовик!) всегда как будто оставался в тени своих героев. Так произошло и с письмом майора Петракова. Огромный вклад Ингора в эту трогательную историю был абсолютно непубличным. И мне до последнего момента вообще было непонятно, знал ли Михаил Лазаревич о том, что опубликованное им в 1954 г. письмо увековечат в камне – или же это событие осталось для него неизвестным. Вот как писала Ирина Корнеева о задаче «Михаил Ингор и памятник на Солдатском поле» в своей статье:

Жаль, что теперь невозможно узнать, а известно ли было Михаилу Лазаревичу о мемориале «Солдатское поле» и о том, что он по праву должен считаться одним из его соавторов.

Тогда, в сентябре 2023 г. нам удалось продолжить исследование Ирины. Но некая незавершенность в теме оригинала письма Д.А. Петракова мотивировала не останавливаться на достигнутом, а поработать более плотно с Минском, где сейчас располагается уже бывшая 120-й гвардейская стрелковая Рогачевская Краснознаменная, орденов Суворова и Кутузова дивизия, а ныне – 120-я отдельная гвардейская механизированная Рогачевская Краснознаменная, орденов Суворова и Кутузова II степени бригада имени Верховного Совета Белорусской ССР (их Telegram-канал). А еще интересно было получить информацию в Омске, где дивизия формировалась в 1942 г. – на базе пехотного училища.

В ходе поисков письма Петракова четко проявилось, что память о подвигах дивизии не имеет границ – и уж точно не ограничивается двумя городами союзного государства. Продолжателей дела Михаила Ингора – хранителей памяти легендарной «120-й гвардейской» оказалось существенно больше, чем можно было предположить. И даже Президент Белоруссии Александр Лукашенко в определенной степени поучаствовал в сохранении памяти о гуртьевской дивизии, т.к. он служил в 120-й бригаде и был замполитом роты.

К работе по поиску письма Дмитрия Петракова и установлению судьбы Михаила Ингора подключились не только родственники героев и энтузиасты, но и военные. География вышла евразийской:

1. Россия (Архангельская, Волгоградская, Омская, Ульяновская обл., Республика Татарстан, ХМАО-Югра, г. Москва и Санкт-Петербург).
2. Белоруссия (г. Минск).
3. Франция (г. Гренобль).

Конечно, задача «Найти оригинал письма Миле» – это несколько другая история – и для другой статьи. Я определенно еще напишу об этом, когда то самое письмо Дмитрия Петракова про василек все же найдется. А пока в моем детективе «Найти хранителя» это задача привносит больше вопросов, чем ответов.

…

А сейчас вернемся к Михаилу Ингору, его книгам и роли в установлении судеб героев дивизии. Большинство фактов о героях-гуртьевцах уходят корнями в самую первую его книгу, изданную дважды:

• первое издание 1950 г. называлось «Сибиряки-сталинградцы»,
• второе было издано в 1954 г. и по каким-то причинам изменило название на «Сибиряки – герои Сталинграда».

Первое издание, к сожалению, мне не довелось держать в руках, зато второе я изучил от корки до корки и оцифровал, инициировал публикацию книги на сайте Милитера. Так я и познакомился с героями-сибиряками, фамилии и лица которых мне после этого встречались в других книгах. Одних только портретов в книге Ингора четырнадцать, не говоря уже про другие упоминания и описания подвигов:

Именно книги Михаила Ингора вдохновили меня на изучение и других материалов о дивизии: очерков, статей, книг и сборников (В.С. Гроссман, М.Т. Зуев-Алтайский, К.М. Иоффе, А.Д. Колесников, В.Е. Ленчевский, С.А. Мельников, Н.В. Тряпичников, Й. Хелльбек, Д.М. Щукин, Д.Т. Язов). Далее постараюсь затронуть те источники, которые мне удалось изучить и сложить в общую историческую картину – чтобы показать масштаб личности нашего Ингора-хранителя – равно как и установить его судьбу через творческое наследие и музейные артефакты.

Вперед – к нашим героям!

МАТВЕЙ ПУТИЛОВ

Надеюсь, подвиг этого героя-связиста знаком всем волгоградцам, но все же напомню. История эта тронула и известного советского военачальника, бывшего Министра обороны СССР, Маршала Советского Союза Язова Дмитрия Тимофеевича (1923), который в 2010 г. выпустил целую книгу «Гуртьевцы. От Омска до Берлина», позаимствовав сталинградские сюжеты, в том числе и этот, у нашего хранителя.

Даю слово Михаилу Ингору, который в своей книге приводит листовку, посвященную подвигу Путилова Матвея Мефодьевича (1923) с подписью к ней, обратите внимание, что отчество героя не упоминается:

Смерть немецким захватчикам!
Прочитай и передай товарищу!
Сталинградец! Будь стойким, как Матвей Путилов.
Он был рядовым связистом и часто находился там, где вражескими снарядами и минами карежились провода, где разрывающиеся бомбы непрерывно разрывали связь – нерв Сталинградской обороны. Сегодня на линии вражеской миной ему раздробило руку. Теряя сознание, он поднес концы проводов в рот и крепко зажал провод зубами. Восстановив связь, он умер с проволокой в зубах.
Отомстим за Матвея!

В бою за Сталинград погиб смертью героя комсомолец Матвей ПУТИЛОВ. На снимке листовка, посвященная подвигу героя. Катушка прославленного связиста, как ценнейшая реликвия, хранится в Музее Советской Армии в Москве.

Продолжим расследовать нашу детективную историю? Настоящие следопыты найдут два отличия (!) в копиях листовки, представленных выше, и могут попрактиковаться в сравнении копий с оригиналом, хранящимся в музее-панораме «Сталинградская битва»:

Исправление текста «разрывали» (вариант в книге Ингора) на «выводили из строя» (вариант в музее-панораме), вероятно, вносилось в листовку уже после 1954 г. в стилистических целях. А возможно и иное: авторов у таких листовок наверняка было несколько, о чем пишет А.Д. Колесников в своей книге «308-я стрелковая дивизия в боях за Сталинград» 2002 г.:

Особая листовка была посвящена подвигу Матвея Путилова, сержанту связисту 339 полка. [...] Был ранен, обнаружив порыв проводов, взял концы в зубы и соединил связь. От второго осколка получил смертельное ранение, но связь была восстановлена. О подвиге М. Путилова, была издана листовка. Уже во время боев за Аэропортовский парк агитатор 339 полка А.А.Ахунзянов [Ахунзянов Ахмет Ахунзянович (1909), найдена история от его сына] повторил листовку, с призывом «Сталинградец! Будь стойким, как Матвей Путилов». Эта листовка попала в музей обороны Сталинграда и получила широкое распространение.

Еще много неисследованного хранит в себе история Матвея Путилова. Так, М.Т. Зуев-Алтайский и Д.Т. Язов в своих книгах удивляют рассказом о том, как при следовании дивизии из Омска наш герой выронил винтовку из вагона, а затем соскочил за ней – и бежал три километра за эшелоном до ближайшей станции. Что-то подобное описано и у В.С. Гроссмана в его знаменитом очерке «Направление главного удара», который был издан в газете «Правда» от 26.11.1942 г. № 330:

Тщательно и умно, беспощадно придирчиво учил бойцов полковник Гуртьев. Он знал, что, сколь ни тяжела военная учеба – ночные учебные штурмы, утюжение танками сидящих в щелях бойцов, долгие марши, – все же во много крат тяжелее и суровее сама война. Он верил в стойкость, в силу сибирских полков. Он проверил ее в дороге, когда весь долгий путь было лишь одно чрезвычайное происшествие: боец уронил на ходу поезда винтовку, соскочил, поднял винтовку и три километра бежал до станции, чтобы догнать идущий к фронту эшелон.

Подтверждений того, что этот курьезный случай действительно был с Матвеем Путиловым, мне лично найти не удалось, да и не об этом речь. Главное, что благодаря Михаилу Ингору современники знают Матвея и его подвиг.

Тему участия М.Л. Ингора в сохранении истории подвига легендарного связиста мы частично затрагивали в нашей статье про письмо Петракова – этот факт относится к числу известных. В статье Ирины Корнеевой Михаил Ингор также упоминается как автор этой листовки:

Я и не задумывалась, что у фронтовых листовок может быть автор. В музее-панораме «Сталинградская битва» можно увидеть рукописную листовку, рассказывающую о подвиге связиста Матвея Путилова, который погиб, зажав зубами концы проводов, но связь обеспечил. Подвиг Путилова запечатлен и на полотне панорамы. Это я знаю с детства, а теперь выяснила, что именно Михаил Лазаревич Ингор написал цветными карандашами ту листовку и приложил огромные усилия, чтобы воссоздать биографию Матвея Путилова и увековечить память героя.

Но если с обстоятельствами написания листовки все ясно: такова была непосредственная работа политрука в годы войны – то описанное самом первом фрагменте книги Н.В. Тряпичникова стало для меня тогда личным открытием:

Возвратившись после войны к профессии журналиста, Ингор много лет разыскивал сведения о Путилове. Куда и кому он только не писал! Сколько раз переживал неудачи! Но все же восстановил всю историю бойца. И, спустя двадцать три года, на основе разысканных документов было возбуждено ходатайство о посмертном награждении Матвея Мефодьевича Путилова, 1923 года рождения, уроженца села Ильинка Тюменской области, орденом Отечественной войны…

С изложенным не поспоришь, этот факт легко проверить: в архивах зафиксировано посмертное награждение Орденом Отечественной войны II степени в 1968 г., т.е. спустя 23 года после Победы. По всей видимости, представлялся он к более высокой награде.

В кинофильме «Сталинградская битва» [верно: «Великий перелом» 1945 г.] Матвей ПУТИЛОВ выведен под именем шофера МИНУТКИ
[...]
В период совершения подвига не было возможности представить красноармейца ПУТИЛОВА М.М. к званию Героя Советского Союза, т.к. не было данных для оформления наградного листа, ибо в результате прямого попадания вражеского снаряда в блиндаж штаба 339 стрелкового полка все документы были уничтожены.

Опуская вопросы даты и места гибели Матвея Путилова, остающиеся по моему мнению дискуссионными, предоставим возможность высказаться от первого лица нашему хранителю памяти:

Как известно, поиском материалов о подвиге Матвея Путилова я занимался в течение 25 лет, точнее с 25 ноября 1942 г. до ноября 1967 г. В результате герой был представлен к награде (наградной лист подписал маршал А.И. Еременко) и Указом от 12 июня 1968 г. связист 337 сп 308 сд Путилов Матвей Мефодьевич был награжден орденом Отечественной войны II степени.[…]

25 лет работы над вопросом! Только вдумайтесь! И как один из итогов этой работы – символическая мемориальная плита обретшему в памяти народа не только бессмертие, но и свое отчество Путилову Матвею Мефодьевичу на главной высоте России – Мамаевом кургане (проект Е.В. Вучетича). Она расположена на самом подъеме к скульптуре «Родина-мать – зовет!», вдоль серпантинной дорожки. И там же такая же плита прославленному командиру Гуртьеву Леонтию Николаевичу. Мемориальный комплекс был открыт в 15 октября 1967 г., а 37 мемориальных плит воинам-сталинградцам, большинство из которых носят звание Героев Советского Союза, по всей видимости, появились позже.

Хочется отметить, что история многолетних исследований Михаила Ингора детально изложена в еще одной школьной исследовательской работе Амины Абдулмаджидовой из МБОУ «СОКШ №4» г. Нефтеюганска «Жизнь и боевой подвиг М.М. Путилова как образец самопожертвования (по материалам поисковой работы группы «Искатель»)» (научный руководитель Любовь Леухина). Работа была опубликована совсем недавно, в 2023 г. Процитирую ее:

Наши следопыты (члены группы «Искатель» школьного историко-краеведческого музея) связались с Михаилом Лазаревичем Ингором, фронтовым корреспондентом, который несколько лет разыскивал родных Матвея Путилова. Михаил Лазаревич также был участником Сталинградской битвы, именно ему приписывают авторство знаменитой листовки, посвященной подвигу Матвея Путилова и хранящейся в архивах школьного музея 4 школы. Поисковые работы М.Л. Ингора в 1950-1960-е годы, предоставленные автором для архива нашего музея, а также материалы переписки с директором детского дома д. Шайтан, позволили мне восстановить жизненный путь и историю подвига Матвея, определить предпосылки этого жертвенного подвига.

Вчитайтесь в копии документов из работы Амины для понимания личного вклада Михаила Ингора. Сохранилась его переписка с директором Омского электротехнического техникума железнодорожного транспорта А.Т. Кудрявцевым от 1963 г., цитирую:

Ингор:

После уточнения и тщательной проверки можно будет подумать, как увековечить имя героя.

Кудрявцев:

Мы предполагаем, что Вы, тов. ИНГОР, как писатель [зачеркнуто] журналист, вероятно принимаете меры для установления подобных сведений о ПУТИЛОВЕ, поэтому просим Вас, при получении новых данных о ПУТИЛОВЕ, сообщить нам, за что мы будем очень благодарны.

Полностью согласен с важной авторской правкой, внесенной в напечатанный на машинке ответ. В его правке один из ключей к пониманию личности Михаила Ингора: документальность и объективность в изложении истории, живое участие в судьбах героев и памяти о них – как черты настоящего журналиста. Это подтверждает и еще одна найденная в архиве Нефтеюганска фотография открытия мемориальной доски в 1990 г. – новая дата в копилку детектива «Найти хранителя»:

Приведу также цитату из найденной статьи «Жизнь и судьба Матвея Путилова» от 10.04.2020 г. в газете «Тюменский курьер» Р. Гольдберга, который очень точно подметил суть этой темы:

Мне даже подумалось, что Матвей Путилов был самым настоящим неизвестным солдатом. И остался бы неизвестным, когда бы другой солдат о нем не рассказал. Это после публикаций Ингора в книгах, после газетных очерков появились улицы Матвея Путилова в селе Ильинка, где родился этот парень. В Омске и Ханты-Мансийске. Инициатива тюменских молодогвардейцев, с которой я начал этот текст, – тоже как бы отзвук трудов Михаила Ингора.

Путь следопытов ХМАО к документам хранителя тоже был тернист. Сначала утрата старой мемориальной доски в Нефтеюганске в «лихие 90-е», а затем подготовка и открытие доски новой – в этом контексте и публиковались школьные исследования. Как итог, в зале историко-краеведческого музея кадетской школы №4 доска вновь была открыта в 2021 г.

Хочу отметить и школьную работу Анастасии Зиновой «Фронтовые письма как психологическое средство поднятия боевого духа воинов Советской Армии и их родственников» (научный руководитель Любовь Леухина) – в ней вы найдете множество знакомых героев.

Вот и выходит, что эстафета памяти о Матвее Путилове и многих других героях Сталинградской битвы, начатая Михаилом Ингором в книге «Сибиряки – герои Сталинграда», продолжается по сей день. Образ легендарного связиста отражается в глазах наших юных современников, равно как и образы других героев.

ИВАН РАСКОВ

Судьба Раскова Ивана Степановича (1922), чьей истории мы также обязаны Михаилу Ингору, не описана в вышеупомянутой книге о героях Сталинградской битвы. Зато ему посвящена отдельная повесть, которую М.Л. Ингор писал в соавторстве с А.Б. Борисовым – «Мужество Ивана Раскова». Следы книги в Волгограде были найдены в МОУ СШ № 98, в комнате боевой славы 308-й (120-й гвардейской) стрелковой дивизии. На этом видео юный экскурсовод Захар Якимов рассказывает, как экспонат с дарственной надписью самого Ивана Раскова оказался в их школе.

Книга «Мужество Ивана Раскова» впервые была издана в Москве в 1968 г., а ее экземпляр с дарственной надписью Михаила Ингора хранится в ГАВО:

Второе издание книги вышло в 1989 г. уже в Хабаровске, где жил тогда Иван Расков. Информацию про экземпляр с дарственной надписью М.Л. Ингора удалось найти в Омском краеведческом музее с датой 1994 г. – т.е. в этом году наш хранитель еще был жив. После был найден и еще один экземпляр с датой от 1969 г. – в Гуковском музее шахтерского труда в Ростовской области.

Кстати, про музеи. Есть и еще один интересный экспонат из музея-панорамы «Сталинградская битва» – комсомольский билет Ивана Раскова:

Давайте вернемся к книге «Мужество Ивана Раскова». Михаил Ингор и Аркадий Борисов показывают нам, как девятнадцатилетний лейтенант Иван Расков, тяжело раненный в сентябре 1942 г. под Сталинградом, потерявший половину лица, но сохранивший силу духа, несломленный, продолжает подвиги на трудовом фронте в горном деле – во имя борьбы за жизнь и счастье других людей.

Обстоятельства тяжелого ранения в ходе боев в районе ст. Котлубань (п. Самофаловка) описаны в наградном листе героя:

10 сентября 1942 года при наступлении под Сталинградом был тяжело ранен в лицо, и грудь с повреждением легких, в результате чего имеет инвалидность третьей группы.

Санинструктор Горбунова Вера Спиридоновна (1924) вынесла тогда тяжелораненого бронебойщика с поля боя. Мало кто верил, что он останется в живых. Полтора года по госпиталям, девятнадцать мучительных операций под руководством профессора Рауэра Александра Эдуардовича. А что было дальше с Иваном Расковым, кратко описывает М.Т. Зуев-Алтайский в своей книге:

Выйдя из госпиталей инвалидом первой группы, потрясенный своей судьбой и несчастьем, Расков решил уединиться в глубинке Дальневосточного края, увезти с собой свое горе на «край света» – на один из затерявшихся в тайге рудников и там стал работать, не давая о себе знать никому: помочь нельзя, а жалеть – и без того тяжко.
Несмотря на крайнюю инвалидность, Расков поступает в институт и успешно его заканчивает. Как инженер депутат поселкового Совета, он отдает все свои силы и знания своему делу, во имя которого сражался на фронте.
С огромной радостью узнали о Раскове его фронтовые товарищи. «Дорогой Иван Степанович! – писал, спустя многие годы, его фронтовой побратим, бывший командир полка Г.И. Савкин… Твой подвиг, твое мужество равны подвигам и мужеству Николая Островского, Алексея Мересьева».

Что касается темы поисков и участия во всем этом нашего Ингора-хранителя, то в послесловии к книге «Мужество Ивана Раскова» как раз и описана эта интереснейшая (и снова близкая к детективной) история. Иван Расков уже после войны нашел своих сослуживцев, написав письмо генералу (!) армии Горбатову Александру Васильевичу (1891). Вероятно, это было в 1964 г., когда воспоминания А.В. Горбатова были изданы отдельной книгой «Годы и войны». В итоге все и закрутилось… Вот как описывают авторы этот момент и вклад Михаила Ингора:

Он даже не предполагал, какую огромную роль это письмо в его жизни сыграет. Весть о том, что получено это письмо от человека, которого два десятилетия считали погибшим, дошла до бывшего инструктора политотдела дивизии, одного из авторов этой книги. В течение многих лет он ищет своих однополчан, потерявших друг друга, служит живой связью между ними. Агентство печати «Новости» передало его информацию:
– Найден еще один герой Сталинграда.
И к Раскову устремился поток писем.

Интерес в исследовании представляет и найденная статья «Иван Расков – человек-символ», выпущенная в газете «Советская Сибирь» от 23.12.1967 г № 299 еще до выхода книги. Ее автором которой является Михаил Аметистов [Аметистов Михаил Евгеньевич (1909)], армейский сослуживец Михаила Ингора и коллега по журналистскому цеху. Из этой статьи становится ясно, что история памяти Ивана Раскова началась с публикаций в периодической печати:

А потом считавшегося погибшим Раскова разыскал по законам гвардейского братства однополчанин – московский журналист Михаил Ингор. Рассказ Ингора о Раскове распространило около двух лет назад Агентство печати Новости, он был опубликован во многих советских газетах.
[...]
Многое было. Много можно рассказывать об этом человеке, ставшем для молодежи символом мужества и любви к жизни, к людям. Впрочем, об этом уже рассказано. Скоро в издательстве «Советская Россия» выйдет книжка «Мужество Ивана Раскова». Написали ее однополчанин гвардейца Михаил Ингор и Аркадий Борисов.

Книга «Мужество Ивана Раскова» – это талантливый и знаковый труд. Он больше о героях мирного времени, строителях светлого будущего, в котором мы с вами живем. Когда я читал ее, обнаружил, что Михаил Ингор завязал сюжет главного героя с уже известным вам Дмитрием Петраковым, опубликовав в одной из глав часть знаменитого письма про василек. «Сквозь огонь и смерть он разглядел и прижал к сердцу цветочек – каплю жизни. Вот он, советский воин» – так пишет М.Л. Ингор про Д.А. Петракова в этой книге. А символом жизни И.С. Раскова в этой же книге выступает клен, выстоявший сквозь великую битву: «А клен стоит, растет и шумит зеленой листвой…» – на том и заканчивается повесть.

Завершить раздел про Ивана Раскова мне хочется фотографией, которая пополняет нашу копилку поисков биографии Михаила Ингора (под кодовым названием «Найти хранителя»). Она без слов говорит о многом:

ЛЕОНТИЙ ГУРТЬЕВ

Старший политрук Петраков, сержант Путилов, лейтенант Расков… Ставшие в большинстве своем хрестоматийными фамилии упоминаются и в публикациях других авторов, но можно с полной уверенностью сказать, что они вошли в наш культурно-исторический код именно благодаря Михаилу Ингору. Десятки таких разных историй героев сохранено в его книге «Сибиряки – герои Сталинграда». Я надеюсь, что потомки героев найдут в ней темы для семейных историй, передающихся из поколения в поколение. Долгое время, изучая эти сюжеты, мне не удавалось понять, в чем причина такого страстного увлечения. И только в ходе написания статьи, полного погружения в тему, пришло осознание, что дело в личности командира дивизии Гуртьева, чей образ как-то по-особому близок моему личному идеалу руководителя…

Итак, полковник Леонтий Гуртьев – первый командир сибирской дивизии. Прошел  огненный Сталинград. С декабря 1942 г. ему было присвоено звание генерал-майора. В августе 1943 г. погиб под Орлом, а в сентябре 1943 г. посмертно ему было присвоено звание Героя Советского Союза.

Удивительно, но и в этой «генеральской» теме недооценить участие Михаила Ингора невозможно. В самом начале поисков мне было известно, что в книге «Сибиряки – герои Сталинграда» 1954 г. Гуртьеву была посвящена отдельная глава «Горячо любимый командир», а в 1963 г. Ингор издал посвященную комдиву отдельную книгу под названием «Генерал Л. Н. Гуртьев».

Книга эта, увы, достаточно редкая. И хоть мне довелось лишь подержать ее в руках, полистав с другими документами госархива, могу сказать точно: это продолжение и завершение всего того, что ранее было сделано Михаилом Ингором в память о своем командире. Самый первый источник находится в брошюре-сборнике М.К. Иоффе «Сибиряки-гуртьевцы-гвардейцы», которая была издана в 1944 г. в Омске. Помните же, за нее наградили нашего хранителя в 1944 г. орденом Отечественной войны? В этом сборнике есть переписка гвардейцев с родным Омском и два интересных очерка замполита А. Свирина [Свирин Афанасий Матвеевич (1906), найдена его страница]. Там есть и очерк М. Ингора, который называется «Люди нашей дивизии», выпущенный совместно с уже знакомым нам М. Аметистовым.

Вот как описан в этой книге характер командира дивизии:

«Отец», – так звали его между собой рядовые, сержанты и офицеры. Для него дивизия была родным домом, а бойцы и офицеры – родной семьей, честь которой он ставил превыше всего.
Многих честных, преданных рядовых, сержантов и офицеров отметил генерал. Под его отеческим наблюдением рядовые Болтенко [Болтенко Василий Яковлевич (1915)], Колядин и многие другие стали офицерами. Но горе было разгильдяю, нерадивому, трусу. С такими генерал был суров и непреклонен.
Безраздельно доверяя подчиненным, он всегда умел проверить, как действует тот или иной солдат и офицер.
Поощряя честных и правдивых людей, он с величайшим презрением относился к врунишкам и очковтирателям. Кто однажды сказал Гуртьеву неправду, тот навсегда потерял его расположение.
Таков был первый командир нашей дивизии генерал-майор Гуртьев.

Эпизод гибели комдива Гуртьева, заслонившего собой от разрыва командарма Горбатова, тоже стал хрестоматийным и даже попал в художественный фильм «Генерал» 1992 г.

Вот как описывает произошедшее генерал армии Александр Горбатов в той самой книге, которую прочитал Иван Расков:

Мое появление на НП удивило Гуртьева, он смущенной скороговоркой произнес:
– Как, это вы здесь, товарищ командующий? Спускайтесь скорее ко мне в окоп, здесь у противника пристреляна нулевая вилка!
Я спрыгнул в узкую щель. Мы оказались прижатыми один к другому. Гуртьев, видимо, готовился выслушать новое замечание, но я сказал:
– Сегодня у вас дело идет хорошо. Не сомневаюсь, что и Крольчатником скоро овладеете.
Он облегченно вздохнул, повеселел, и мне это было приятно, так как я высоко ценил его скромность, даже застенчивость, совмещающуюся с высокими качествами боевого командира.
Мы услышали новые артиллерийские выстрелы у противника.
– Наклоняйтесь ниже, это по нас, – сказал Гуртьев.
Окопчик был неглубоким, мы присели, но головы оставались над землей. Один из снарядов разорвался перед нами в десятке шагов. Мне показалось, что я ранен в голову, но это была лишь контузия. А Гуртьев приподнялся и проговорил:
– Товарищ командующий, я, кажется, убит, – и уронил голову мне на плечо.
Да, он был убит. На моей гимнастерке и фуражке осталась его кровь.

А вот что пишет об этом Михаил Ингор:

Третьего августа генерал-майор находился на наблюдательном пункте, руководя боем. Внезапный минометный налет застал его на высотке. И здесь в полной мере проявилось благородство русского воина: генерал предложил своему непосредственному начальнику укрыться первым; спускаясь за ним в щель, Гуртьев был смертельно ранен. Его последними словами были: «Взять Орел!»
[...]
Седьмого августа делегации от рот, батальонов, полков и жители Орла хоронили павшего смертью героя, освободителя старинного русского города генерал-майора Гуртева.
[...]
Через несколько дней все газеты опубликовали указ президиума Верховного Совета Союза ССР о присвоении генерал-майору Гуртьеву звания Героя Советского Союза и об увековечении его памяти сооружением памятника на центральной площади Орла.
[...]
Еще одна дорогая могила осталась на боевом пути дивизии.

Погружаясь глубже в тему сохранения и преумножения памяти, очень к месту будет приложить к этой статье две найденные фотографии, датированные августом 1943 г., первая из которых подписана самолично Михаилом Лазаревичем:

И, по всей видимости, последнее фото сделано после ранения Михаила Ингора – на фото он опирается на трость, а в его наградных содержится информация о ранениях 28.07.1943 г. и 09.08.1943 г.

Что касается памятника Леонтию Гуртьеву в Орле, то пришло время удивить самых искушенных следопытов и детективов. Памятник этот возвели в 1954 г. – именно он изображен на обложке книги Михаила Ингора, вышедшей спустя девять лет. Автором памятника выступил фронтовик Вучетич Евгений Викторович (1908), легендарный советский архитектор, известный всем волгоградцам по проекту мемориального комплекса на Мамаевом кургане, открытого уже после памятника в Орле – в 1967 г. И самое интересное, что удалось найти – это вышедшее в газете «Орловская правда» от 13.07.2007 г. интервью Михаила Ингора 1989 г. – еще один артефакт из его жизни. В этом интервью наш хранитель рассказывает о своих встречах со скульптором (!) и участии в разработке мемориала, начиная с 1952 г.:

В марте 1952 года в Москве М.Л. Ингору, который хорошо знал комдива, позвонил скульптор Е.В. Вучетич и пригласил приехать в мастерскую. Ему нужны были консультация и критика творческой пробы памятника Л.Н. Гуртьеву.
[...]
В мастерской скульптора Ингор встретил человека, внешне ничем не примечательного, немного резковатого. Запомнились глаза Вучетича – умные и зоркие. «Ну как, принимаешь работу?» – по-фронтовому, сразу переходя на «ты», спросил он гостя. Ингор ответил не сразу: перед ним (в черновой работе) предстали знакомые черты комдива, но в то же время на него смотрел совсем другой человек. На рабочем помосте стоял в гимнастерке генерал и печально смотрел вдаль, на его плече (как символ мира) сидел голубь. Рядом, на столе, лежали несколько фотографий комдива и характеристика, написанная от руки (скульптор, видимо, тщательно изучал личность своего героя). Михаил Лазаревич сразу почувствовал, что в гипсовой пробе было что-то не то.
В этот вечер два бывших солдата засиделись допоздна. Перед расставанием Вучетич спросил гостя: «А что бы ты изменил в облике комдива?» Подумав, Ингор ответил: «Прежде всего я одел бы генерала в парадный китель со всеми его боевыми наградами, иначе образ героя-генерала не получится. В руках комдива как полководца, по-моему, должна быть сабля. А вот голубя с плеча убрал бы, вместо него на плечо набросил бы шинель.

После этой находки, уверен, вы тоже почувствовали, как в один момент волгоградская дорожка с мемориальными плитами на главной высоте России, ведущая к скульптуре Вучетича «Родина-мать зовет» привела нас с вами на главную площадь города Орла к памятнику легендарному комдиву.

Это еще не конец путешествия. Выяснилось, что дорожка-то, оказывается, проходит через Омск. В Историческом архиве Омской области хранится переписка Михаила Ингора с директором областного краеведческого музея Андреем Палашенковым за 1954-1956 гг. по вопросу увековечивания памяти Леонтия Гуртьева. С помощью АНО «История семьи» удалось получить копии этих архивных документов. Вот что в них пишет наш хранитель:

Имя Л.Н. Гуртьева в Омске надо увековечить и Ваша инициатива заслуживает всяческой поддержки. Не так давно мне довелось побывать в Сталинграде. Там установлена (в заводском районе) большая бронзовая плита с таким текстом:

Как итог – в 1958 г. мемориальная доска Л.Н. Гуртьеву была открыта в Омске. Особо стоит отметить, что на тот момент в Омске уже была улица имени Гуртьева (решение Омского горисполкома от 27.05.1952 г. № 596). А уже после такая улица появилась и в Волгограде (решение Исполкома Волгоградского городского Совета депутатов трудящихся от 11.06.1979 г. № 11/265). Вот только одного не хватает, по-моему – чтобы слова из книги 1959 г. командарма Чуйкова Василия Ивановича (1900) про памятник, отраженные в записках Михаила Ингора 1970 г., воплотились в жизнь. И может, место для памятника Л.Н. Гуртьеву и гуртьевцам даже не в самом Волгограде, а в районе Котлубани (п. Самофаловка), где дивизия в сентябре 1942 г. приняла свое боевое крещение.

Массовый героизм воинов 308-й дивизии как бы увеличивался несравнимым мужеством самого командира дивизии Гуртьева, которого бойцы часто видели в контратаках или в окопах первой линии.
Высокий и стройный, он не любил сгибаться и кланяться фашистским снарядам и бомбам. (Этот командир, будучи уже генералом, погиб смертью храбрых после Сталинградской победы в 1943 году в районе Орла). Там ему сооружен памятник. Однако, я думаю, будет правильно, если памятник ему поставят в Сталинграде, где он стоял насмерть и победил смерть).

МИХАИЛ ИНГОР

Мой одухотворенный рассказ о героях-гуртьевцах подходит к концу – и к его главному герою. Пора обобщить находки, чтобы в их отражении разглядеть судьбу самого летописца гуртьевской дивизии.

В хронологическом порядке попытаюсь зафиксировать то, что мне стало известно про Михаила Ингора из книг, газет и иных публикаций, обобщая детектив «Найти хранителя»:

1) 1912-1940:

1. родился в г. Ахтырка Сумской области Украинской ССР в 1912 г.
2. получил специальность журналиста во Всесоюзном институте журналистики, г. Москва
3. в 1932 г. принят в партию
4. в 1935-1937 гг. проходил срочную службу в РККА
5. в ноябре 1939 г. работал инструктором Бауманского райкома ВКП(б) (должность указана в газете «Вечерняя Москва» от 20.11.1939 № 265)

2) 1941-1945:

1. после начала Великой Отечественной войны предположительно служил в РККА, т.к. получил медаль «За оборону Москвы»
2. весной 1942 г. поступил в распоряжение 308-й стрелковой дивизии вместе с Дмитрием Петраковым, воевал под Сталинградом и далее продолжил с дивизией свой боевой путь
3. в июле 1943 г. был ранен в ногу, а затем ранен в августе 1943 г.
4. в августе 1943 г. участвовал в похоронах командира дивизии Леонтия Гуртьева
5. в сентябре 1943 г. в бою потерял друга – Дмитрия Петракова
6. с фронта писал в газеты и журналы, в 1944 г. при его участии подготовлена и издана в Омске брошюра-сборник «Сибиряки-гуртьевцы-гвардейцы»
7. в августе 1944 г. организовал выставку боевой славы дивизии
8. в 1945 г. прошел Кенигсберг и завершил боевой путь в Берлине

3) 1946-1960:

1. в 1950 г. выпустил в Москве свою первую книгу «Сибиряки-сталинградцы»
2. в 1952-1954 гг. участвовал в создании памятника Леонтию Гуртьеву в Орле
3. в 1954 г. издал в Москве книгу «Сибиряки – герои Сталинграда»
4. в 1954-1956 гг. вел переписку с областным краеведческим музеем в Омске – и уже в 1958 г. открыта мемориальная доска Леонтию Гуртьеву (участие в этом Михаила Ингора не подтверждено)
5. в 1956 г. посетил послевоенный Сталинград
6. не позднее ноября 1956 г. установил контакт с Людмилой Петраковой, дочерью погибшего друга, а в сентябре 1968 г. состоялась их встреча в Москве
7. в феврале 1957 г. опубликовал письмо Дмитрия Петракова, выпустив статью «Память отцов» в журнале «Работница»

4) 1961-1970:

1. в 1963 г. издал в Орле книгу «Генерал Л.Н. Гуртьев»
2. в 1963-1968 гг. вел переписку в целях увековечивания подвига Матвея Путилова, который в итоге в 1968 г. был награжден посмертно
3. в августе 1967 г. побывал в Волгограде вместе с Иваном Расковым
4. в 1968 г. издал в Москве книгу «Мужество Ивана Раскова»
5. в 1968 г. вел переписку с пионерами школы № 124 г. Волгограда по теме Матвея Путилова
6. в 1970 г. работал в журнале «Сахарная свекла»
7. в мае 1970 г. побывал в Волгограде, оставив после себя архивные материалы: очерки, фотографии, газеты

5) 1971-1980:

1. в 1973 г. вышла книга-сборника «Говорят погибшие герои», в которой было опубликовано письмо Дмитрия Петракова (участие в этом Михаила Ингора не подтверждено)
2. в октябре 1973 г. в Политиздате был сдан в набор календарь для женщин на 1975 г., где было опубликовано письмо Дмитрия Петракова (участие в этом Михаила Ингора не подтверждено)
3. в 1974 г. было присвоено звание «Заслуженный работник культуры РСФСР»
4. в 1975 г. возведен мемориал Солдатское поле (участие в этом Михаила Ингора не подтверждено)
5. к 1978 г. накопил большой архив материалов по розыску фронтовиков

6) 1981-1990:

1. в марте 1981 г. в газете «Патриот Родины» (оставался журналистом в дивизионной газете?) выпустил статью «Обелиском стал навеки»
2. в 1989 г. выпустил второе издание книги «Мужество Ивана Раскова» в Хабаровске
3. в 1989 г. дал интервью газете «Орловская правда»
4. в феврале 1990 г. участвовал в открытии мемориальной доски Матвею Путилову в Нефтеюганске

7) 1991-2000:

1. в 1994 г. оставил книгу с дарственной надписью Омскому краеведческому музею
2. …?
3. долгое время поддерживал связь и с другими сослуживцами. Из интернет-ресурсов удалось узнать, что это были точно: Корнеев Василий Егорович (1924), Емельянова Надежда Николаевна (1921) (ее очерк опубликован в нашем блоге), а также Солдатов Михаил Федорович (1924), который в своих воспоминаниях (ЯПомню и Календарь Победы) так тепло отзывается о нашем хранителе:

Здесь я обрел много хороших друзей и товарищей, людей, состоявшихся в жизни, участливых и добрых.[...]
Это, прежде всего, Михаил Лазаревич Ингор. В дивизии от первого и до последнего фронтового дня, политрук, журналист газеты «Патриот Родины», прекрасно знавший лучших воинов, много написавший об их подвигах. Он создал из нас настоящее боевое братство.
Это Рема Иосифовна Акопян, Надежда Николаевна Емельянова, Вера Васильевна Заваловская, Константин Николаевич Казарин, Ахмед Ахмовалиевич Каримов, Василий Егорович Корнеев, Владимир Сергеевич Мещеряков, Маргарита Николаевна Новикова, Александр Иванович Погарцев, Иван Васильевич Пшеничный, Владимир Павлович Серегин, Владимир Константинович Фишевский.

… За этими семью пунктами – скупыми фактами восстановленной биографии Михаила Ингора – целая жизнь нашего героя, хранителя памяти – боевая, творческая, активная. Жизнь, к исследованию которой мне посчастливилось прикоснуться. Это огромная честь – осветить жизненный путь и подвиги этого героического человека. И вышло это совсем неожиданно для меня: судьба Дмитрия Петракова и его письма дочери Миле развернулась в историю хранителя памяти. Так изучение личности Михаила Лазаревича плотно завязалось с моим увлечением гуртьевцами… Я до сих пор не могу объяснить себе этот интерес и желание познакомить современников с памятью о хранителе, который жил в доцифровую эпоху, а многие труды его остались в пыльных шкафах ветеранов, давно ушедших из жизни.

Но еще до того, как в январе 2024 г. мне не повезло в Москве, случилось вот что: в процессе поисков в Институте российской истории РАН я обнаружил невероятные по своей оригинальности документы Комиссии по истории Великой Отечественной войны 1941–1945 гг. – живые интервью фронтовиков. Среди них – стенограммы бесед с известными нам героями, которые в апреле-мае 1943 г. были опрошены московскими историками. В первозданном виде эти материалы не были опубликованы, но использовались в ряде статей и книг. Так, в сборнике Й. Хелльбека «Сталинградская битва: свидетельства участников и очевидцев» 2015 г. приводится список 23 опрошенных гуртьевцев (включая ранее упомянутых Л.Н. Гуртьева, М.Л. Ингора, И.В. Максина, Д.А. Петракова, А.М. Свирина) и даже регулярно даются отсылки на Михаила Ингора как автора книги о дивизии. Есть в этой книге и фрагменты интервью с нашим хранителем, в том числе:

98 См., например, интервью с Михаилом Ингором: «Это было 4 октября. Обстановка была жуткая. Гитлеровцы с танками психической атакой пошли на КП 339-го полка у завода «Баррикады» по ту сторону железной дороги». См. также интервью Пархоменко.

и

Капитан Ингор Михаил Лазаревич – инструктор политотдела 347-го стрелкового полка:
Бойцы своего командира понимают с полуслова, с одного взгляда, когда они подписывали письмо, то каждый подписывал не только свою фамилию, но от себя писал: «Дорогой товарищ Сталин, я боец такой-то, уничтожил столько-то фрицев, клянусь и т.д.».

В документальных свидетельствах очевидцев фамилия М.Л. Ингора в несколько искаженном виде упоминается также в интервью А.М. Свирина, которое публиковалось в 2012 г. в статье Т.С. Бушуевой «Исторический подвиг Сталинграда. Документы Комиссии по истории Великой Отечественной войны 1941–1945 гг.» сборника С.А. Мельникова «У всякого народа есть Родина, но только у нас – РОССИЯ»:

Мы часто использовали отзывы в печати Англии и Америки о стойкости Сталинграда. Мы во что бы то ни стало старались довести эти отзывы до всех бойцов и командиров. Все, что печаталось на страницах нашей печати о Сталинграде, каждый политработник старался довести до сознания бойцов. Партийно-политический аппарат: т.т. Совчинский [верно: Савчинский Владимир Макарович (1914), найдена его страница], Белугин [Белугин Василий Георгиевич (1897)], Сидоров [Сидоров Кузьма Самойлович (1900)], Петраков, работники политотдела: т.т. Херувимов, Полянский [Полянский Петр Петрович (1917), найдена его страница], Савченко, Максин, Ингер [верно: Ингор]…
Ингер и другие всегда находились в окопах с бойцами. Весь партийно-политический аппарат награжден за свою работу.

В выписках из архива, которыми со мной любезно поделилась Татьяна Бушуева, сохранился следующий более полный фрагмент интервью Михаила Ингора:

В самый напряженный момент в ночь с 17-го на 18 октября мы получили текст письма товарищу Сталину. Это письмо было напечатано типографским способом. Это письмо подписывали все бойцы, командиры и политработники Сталинградского фронта. Когда мы ночью пришли в роту минометчиков, сразу бросился в глаза дружный и спаянный коллектив.
Бойцы своего командира понимают с полуслова, с одного взгляда, когда они подписывали письмо, то каждый подписывал не только свою фамилию, но от себя писал: «Дорогой товарищ Сталин, я боец такой-то, уничтожил столько-то фрицев, клянусь и тд».

Надеюсь, что мне в будущем удастся поработать с этим архивом в оригинале.

Имея подобные наработки, мне не давал покоя вопрос Ирины Корнеевой «а знал ли Михаил Ингор про мемориал Солдатское поле?», равно как и судьба оригинала письма Дмитрия Петракова. Понимая, что ныне живущие потомки нашего хранителя наверняка в курсе этой истории, я предпринимал невероятные попытки по их поиску. Написал множество писем, в том числе почтой, звонил по различным номерам. Просил помощи у опытных искателей, историков и всех, кто мог быть в курсе – за что им отдельная благодарность. Мне даже удалось подключить к вопросу целую «Службу розыска семей советских военнослужащих, погибших, пропавших без вести и военнопленных в годы Великой Отечественной войны». Был в этой истории и загадочный Дед Мороз, приславший странное письмо под Новый год. Но все было настолько безрезультатно, что в планах уже было написать в телепередачу «Жди меня»...

Навстречу поискам пошли музеи: музей-панорама «Сталинградская битва», Государственный музей истории Вооруженных сил Республики Беларусь,  Краеведческий музей г. Котласа Архангельской области, дивизионный и школьные музеи. Также помогали с материалами библиотеки: ВОУНБ им. Горького, ЦСГБ г. Волгограда, Центральная городская библиотека г. Омска. Энтузиасты помогли в цифровом пространстве: задействованы по максимуму были ресурсы социальных сетей, публикации вышли в группах ВКонтакте АрхиЗорро и Журналистика и медиарынок, а материалы наших исследований использовал и Историко-краеведческий музей Дятьковского района Брянской области, где хранят память о погибшем в их краях Дмитрии Петракове.

Ясность в задаче «Михаил Ингор и памятник на Солдатском поле» внесла презентация школы № 22 г. Саратова, носящей имя их героического земляка-гуртьевца Пономарева Петра Тихоновича (1924). Слайды эти мне прислал Станислав Тривайло автор еще одной книги о гуртьевцах «От Сталинграда до Берлина». На слайдах – множество фотографий, писем и упоминаний гуртьевцев, в т.ч. уже известных нам. Есть также газетные вырезки и фотокарточка, на которой Михаил Ингор вместе с другими ветеранами запечатлен у того самого «каменного треугольника»:

Даты на фото нет, но эта фотография в копилке «Найти хранителя» завершает наши поиски. Дело об участии Михаила Ингора в истории легендарного Солдатского поля можно было бы считать раскрытым. А вырезки из газеты «Волгоградская правда» от 23.08.1980 г. – лишь подтверждение. В семье потомков Дмитрия Петракова такая газета также сохранилась, но она не была своевременно проанализирована и не публиковалась. Пора исправить эту ситуацию и показать вам ее фрагмент:

Не знал наш друг-однополчанин майор Дмитрий Андрианович Петраков, что на Солдатском поле, где он сражался, в честь его дочурки будет установлен монумент «Девочка с цветком», а его фронтовую весточку чеканщик резцом воспроизведет на треугольном камне, который станет памятником вот этому письму:[...]

Вот теперь мы можем с полной уверенностью сказать, что нашему хранителю Михаилу Ингору было известно про памятное место под Волгоградом, в основу которого легло опубликованное им письмо погибшего друга! И об этой истории ему наверняка было известно больше, чем мы можем сейчас представить. Сам он так много писал о своих боевых товарищах, сохраняя память для потомков, и почти ничего – о себе. Но пришло время и его славы – приведу краткое изложение дела всей его жизни в газетной статье «Всегда в дороге» М. Аметистова:

Отвоевал свое и дошедший до Берлина гвардии майор Михаил Лазаревич Ингор. Вернулся в родную Москву к своей довоенной профессии. А она – журналистика – была всегдашним поиском. Где бы ни находился журналист, он всегда в дороге.
И вот восемнадцать лет подряд Ингор разыскивает следы Путилова.
[...]
В квартире Михаила Ингора на Ленинградском проспекте в Москве в книжном шкафу множество папок: начатые, продолжающиеся, законченные поиски.
Ингор разыскал семьи всех погибших Героев Советского Союза из сибирской дивизии. Он установил связь и со всем ныне здравствующими героями.
Саратовцам он рассказал о подвиге их земляка, гвардейца-артиллериста Петра Пономарева[...]
Ингор разыскал мать юноши Игоря Мирохина [Мирохин Игорь Иванович (1919)], который в 1942 году подбил четыре танка[...]
Журналист нашел дочь и жену героя-коммуниста Дмитрия Петракова[...]
На двери квартиры Ингора – два почтовых ящика. В один корреспонденция не умещается. Более ста адресов ведут с ним постоянную переписку. Поиск продолжается.

Наш герой Ингор в своей работе не был одинок. Как следует из статей и книг, это было настоящее ветеранское братство, и, к моему огромному сожалению, мало кто из них сегодня остался в живых. Но память о них хранится в их трудах, в образах героев, в сознании наших родителей и нас. Наши сердца всегда будут биться в унисон с сердцами наших героических предков. Назовем имена хранителей памяти сибирской дивизии Гуртьева, упомянутых в книге М.Т. Зуева-Алтайского наряду с Михаилом Ингором:

Не один десяток лет являлся руководителем Белорусского республиканского ДОСААФ бывший парторг 339-го полка полковник в отставке А. М. Кореняко [Кореняко Александр Митрофанович (1920)]. В Екатеринбурге живет и трудится в меру своих сил А.М. Свирин, в Ашхабаде – Герой Советского Союза И.В. Богданов [Богданов Иван Васильевич (1924)], в Санкт-Петербурге – В.И. Камелев, в Москве – М.Л. Ингор, в Волгограде – В.С. Висков [Висков Владимир Сергеевич (1923)], в Тбилиси – И.В. Максин, Мытищах – Н.Н. Яковлев [Яковлев Николай Николаевич (1920)], в Самаре – супруги Б.Г. и Е.В. Ярковые [Ярковой Борис Григорьевич (1923), Ярковая Евгения Васильевна (1923)].
Из состоящих ныне на учете в Совете ветеранов Дивизии почти 400 человек продолжают успешно трудиться в народном хозяйстве. Среди них – 52 за доблесть и неутомимость в труде удостоены высоких государственных наград, в том числе – Д.Г. Каминский [Каминский Дмитрий Григорьевич (1922)], К. Мамутов [Мамутов Касан (1909)], Г.И. Бахитов [Бахитов Габдулла Исмаилович (Измаилович) (1922)]. К своим боевым наградам добавили также награды за труд А.И. Греков, В.И. Данилов, В.К. Дятленко [Дятленко Василий Карпович (1919)], А.И. Попов, В.И. Савчинский [верно: В.М. Савчинский], А.П. Шмонин [Шмонин Алексей Павлович (1906)] и другие.
[...]
Особенно активно трудятся на поприще общественной деятельности ветераны дивизии Н.В. Александров, А.С. Асабин, А.А. Ахромеева [верно: Ахрамеева Александра Антоновна (1921), найдено ее письмо], Г.И. Бахитов, В.Н. Виноградов, Д.П. Волгушев [Волгушев Дмитрий Петрович (1906)], Е.Е. Гацко [Гацко Егор Ефтифеевич (1914)], А.И. Горошников [Горошников Александр Иванович (1904)], М.А. Греков, А.С. Данилова [Данилова (Добросмыслова) Ариадна Сергеевна (1923)], А.М. Дежурова [верно: Дежурова Александра Васильевна (1917)], Д.А. Жуков, В.Ф. Здунов, М.Л. Ингор, Д.Г. Каминский, Н.М. Кокорина [Кокорина Нина Михайловна (1923), найден ее дневник], А.М. Кореняко, В.П. Коробков, А.Н. Купченко, 3.А. Путилова [Путилова Зоя Анисимовна (1923)], А.М. Рекунков [Рекунков Александр Михайлович (1920)], В.М. Савчинский, А.М. Свирин, Ю.Г. Юдин [Юдин Юрий Григорьевич (1925)], Е.В. Ярковая. Они постоянно в гуще молодежи, на призывных и военно-учебных пунктах военкоматов, в учебных заведениях, на предприятиях, активно помогая в проведении военно-патриотической работы, организации походов по местам боевой и трудовой славы.

Позволю себе также привести по тексту аннотацию к книге Д.Т. Язова, в которой было перечислено множество людей, помогавших в написании книги:

Автор сердечно благодарит полковника В.А. Афанасьева за помощь, оказанную при подготовке книги к изданию; Омское землячество в Москве и его президента С.Н. Бабурина; директоров школьных музеев им. Л.Н. Гуртьева Л.Н. Сморщенко и М.Н. Новикову; ветеранов гуртьевской дивизии: В.С. Корнеева [верно: Василий Егорович Корнеев], Н.Н. Емельянову, А.С. Данилову, А.Г. Саламатова [Саламатов Анатолий Георгиевич (1923)], М.А. Чернявскую [Чернявская Мария Андреевна (1924)], а также Н.С. Шпак, С.С. Сапоцкого, Г.И. и Н.А. Кусковых, В.Г. Марач, Г.А. Сулейманову, С.В. Исакова и других за предоставленные материалы и помощь, оказанную при издании книги.

Уверен, эта статья и новая информация о родных героях будут найдены потомками и исследователями. Потому также справедливым было бы привести еще один список ветеранов дивизии, чьи воспоминания опубликованы в книге Д.М. Щукина «Омичи в боях за Родину» 1963 г. – эти летописи также вошли в славную историю подвигов гуртьевцев. Большинство героев уже знакомых нам героев выделены по тексту, общий список авторов таков:

Свирин А.М., Гуртьев Л.Н., Иванов В.В. [Иванов Василий Васильевич (1906)], Белугин В.Г., Путилова З.А., Дятленко В.К., Кокорина Н.М., Чамов А.С. [Чамов Андрей Сергеевич (1905)], Михайлова Т.И. [Михайлова Таисия Ивановна (1916)], Волков К.И. [Волков Кузьма Иванович (1914)], Дежурова А.В., Посылкин П.П., Данилова А.С., Ривкин С.С. [Ривкин Шимон Шлемович (1909)], Селезнев Г.Г. [Селезнев Гавриил Григорьевич (1901)], Саченко З.А., Казачухенко А.А., Вологодская Н.А. [Вологодская Нина Алексеевна (1923)], Дудников Е.Е. [Дудников Ефим Ефимович (1921)], Карнаухов А.А. [Карнаухов Александр Александрович (1903)], Пендюк С.М. [Пендюк Степан Миронович (1910)], Емельянова Н.Н., Леонов Н.С. [Леонов Николай Спиридонович (1896)], Чубакова А.В., Фокин С.Я., Мартынюк Н.И., Чернобровенко Ф.А. [Чернобровенко Федор Артемович (1922)], Кореняко А.М., Долинина Т.М., Чилингарян В.М. [Чилингорян Владимир Мурадович (1922)], Паршуткина В.Н. [Паршуткина Валентина Никифоровна (1923)], Телегин К.Ф. [Телегин Константин Федорович (1899)].

Пора повторить то, с чего начиналась статья. «Розыски фронтовиков, сбор материалов продолжаются», а наш детектив подошел к концу. Завершая, мне хотелось бы, стоя на плечах гигантов, поспорить с тезисом «Они делают то, что со временем сделать будет уже невозможно.».

Может ли наше поколение сделать это невозможное? Найти и сохранить то, что восстанавливать все сложнее? Уверен, это возможно – имея в основе историческое, культурное, творческое наследие поколения наших дедов и отцов. Надеюсь, на примере темы гуртьевцев в публикациях блога «Боевой славы» (Дмитрий Петраков, Надежда Емельянова, Михаил Ингор), мне удалось ответить.

…Что история и былые подвиги оживают в делах энтузиастов, а огонь, горевший в сердцах героев, отражается в глазах искателей-современников.
…Что общее дело сохранения и преумножения памяти объединяет и сегодня многих потомков победителей.
…Что победа непременно будет за нами.

А я хочу сказать спасибо всем тем, кто помогал и вдохновлял в этих поисках:
А. Абдулмаджидова, А. Абрамов, А. Банько, И. Белов, Ю. Бибишев, С. Борисов, Т. Бушуева, М. Вальковский, С. Варшавчик, Л. Верченко, С. Волкова, К. Головнова, С. Гончаров, Г. Демочкин, С. Дмитриев, Ю. Дремина, Т. Еперина, Т. Загородникова, Т. Захарычева, А. Зинова, А. Иванова, Б. Изюмов, Н. Карюкина, С. Кириллова, С. Коляда, И. Корнеева, Н. Крамич, С. Крауле, А. Крупнов, Д. Ластов, С. Латыпова, Г. Левина, Л. Леухина, А. Литвинов, Е. Ломакина, Д. Мавзолевский, Ю. Макарова, П. Макевич, В. Манихин, И. Махнанова, А. Мотовилов, О. Муха, Д. Надточий, И. Наумова, И. Петрова, А. Пичугина, Е. Попова, С. Попов, Е. Посылкина, С. Пруданова, И. Пятов, О. Рубецкий, П. Русанов, А. Рябова, Р. Садыкова, Н. Савченко, А. и М. Саксоновы, В. Семенов, И. Семеняко, Г. и С. Сивец, А. Слибо, С. Солодкова, М. Сухорукова, С. Тривайло, С. Трошина, А. Тюрников, В. Фролова, К. Фролова, Н. Хмелевская, В. Шалева, Н. Шереметьева, В. Шибарская, Т. Юрченко, З. Якимов, О. Ярошенко – и многим другим,
  а также особое – моим родным и близким.

…

P.S. Уже в феврале 2024 г., после январской поездки в Москву, листая материалы М.Л. Ингора в госархиве, мне подумалось о том, что наш хранитель в 1970 г. как будто оставил привет лично мне – у некоторых документов я был первым читателем. Там – в рукописях среди газет и фотокарточек – он неоднократно писал свой адрес, на который я отправлял письма его родственникам несколько месяцев тому назад. Что же это? Запутанный детектив? Судьба? Или просто: вот такая незримая нить, связующая поколения – через книги, документы, архивы, музейные экспонаты – буквы и слова в письмах каменных, электронных и бумажных.

…Поработал тогда в архиве основательно, подобрал все книги, начал писать эту статью. Через неделю мы вырвались с сыном в музей-панораму «Сталинградская битва» – посмотреть своими глазами листовку Михаила Ингора про Матвея Путилова (помните: «поднес концы проводов в рот и крепко зажал зубами»). Вернулись из музея домой, еще не успели перевести дух – вдруг звонок на мобильный. А на том конце «провода» – наследники Михаила Лазаревича! Вот и не верьте после этого в чудеса – и в продолжение нашей истории.

КОНЕЦ