«Живая сеть» истории, или Как я нашел дядю Петю

Ранее мы писали миссии проекта «Боевая слава»:

Создать цифровую платформу для того, чтобы история каждой семьи обогатилась знаниями о подвиге и боевом пути своих предков в Великой Отечественной войне.

Сегодня я расскажу историю о том, как сформировалось видение проекта:

«Живая сеть» фронтовых писем и архивных документов, которая объединяет миллионы людей-потомков Победителей.

В чем отличие сети писем от обычной коллекции? Для обычного коллекционера важно либо собрать как можно более полную коллекцию, либо коллекцию как можно более интересных писем. У проекта «Боевая слава» отношение к письмам – как к узлам сети, каждый из которых несёт частичку информации, даже если сам по себе достаточной самостоятельной ценностью не обладает.

Вот живой пример – история про дядю Петю.

Всё началось с того, что мой дядя Борис Александрович как-то спросил: вот был у нас дядя Петя, говорят что воевал, но погиб неизвестно где, неизвестно как (знакомая история, правда?). Можешь поискать о нем что-то в семейном архиве?

А надо сказать, что дядя Петя – фигура, покрытая мраком. Семейная история гласит, что в Первую Мировую войну его отец, мой прадед Яков Васильевич Трубкин, попал в австро-венгерский плен. Его мать, Евдокия Степановна, воспитывала четверых детей – Петю, мою бабушку Лизу, Марию-Марусю и Сашу – и так получилось, что одна богатая бездетная семья уговорила отдать им мальчика Петю на воспитание. Тот получил хорошее образование, работал математиком, но в 30-е годы был репрессирован. Насчёт того, что случилось дальше, полной ясности нет.

И вот в один прекрасный день, перебирая архивы, я наткнулся на следующее письмо:

14 июня 1942 года

Кому: Берёзко (Трубкиной) Елизавете Яковлевне

От кого: Трубкин Александр Яковлевич

Здравствуй, Лизок, и мои племяши Борис и Лидок. Мы с мамой живем хорошо, живы и здоровы. Только одно нас убивает, что в нашей семье произошло несчастье, пришло извещение о смерти нашего брата Петра. Маман даже чуть не свалилась, но сейчас взяла себя в руки, а Мария очень сильно болеет, но будем надеяться, что поправится. Его убили 7-III-42 г. Таким образом, я у вас остался пока один. Лизок, нас очень смущает молчание Захара, почему молчит непонятно, ты ему черкани насчет этого. Лизок, послал ребятам книги, о получении их сообщи нам с посылкой пока что нечто ... и Макаров почему-... но будем надеяться ... вышлем, уж больно ... Лидок есть ботиночки ... получили. Маман очень рада, а ... пиши, привет П.Н. и Т.

Ужасное письмо – брат пишет сестре про смерть брата на войне. Но вместе с тем и первая железная зацепка, точная дата смерти.

Но в базе «Память народа» не нашелся Трубкин Пётр Яковлевич, погибший 7 марта 1942 года. Логично предположить, что если его взяла на воспитание другая семья, фамилия могла быть другой. Я поискал в базе всех Петров Яковлевичей, погибших 7 марта 1942 года, нашел 4 человек с разными фамилиями, которые мне ничего не сказали, и на этом дело заглохло.

До тех пор, пока три месяца спустя, в очередной раз разбирая архив, я не наткнулся на следующее письмо:

24 января 1942 года

Кому: Трубкиной Евдокии Степановне

От кого: 950 Пол.почт.ст. 885 сп. Штаб 2-го б-на

Здравствуй, мама!

Нашел времечко черкнуть тебе пару слов. О себе могу сообщить, что я живу хорошо, жив и здоров, одет тепло и питание имею также хорошее. Только скучаю по Москве и очень хотелось бы увидеться с тобой. Как поживает Шура, если он еще в Москве, то передай ему мой братский привет с наилучшими пожеланиями, а если он уже призван, то сообщи мне его адрес. Мне Маруся писала, что ты последнее время начала хворать – это уж никуда не годится, время ты выбрала весьма неудачное, а поэтому выздоравливай и большое не хворай, сейчас надо больше работать, поддерживай связь с Марусей. Передай приветы моим сестренкам. Крепко целую. Петя.

Я прочитал это письмо вслух целиком, удивляясь незнакомому стилю и почерку, и на словах «Крепко целую. Петя» у меня затряслись руки от осознания, какую семейную реликвию я нашел. Это по сей день единственное сохранившееся у нас письмо от моего двоюродного деда Пети. Написано оно 24 января 1942 года, всего за полтора месяца до смерти.

Обращает на себя внимание, что и в письме деда Саши, и деда Пети упоминаются Мария-Маруся. Так зовут их сестру. Но оба они пишут как бы не о сестре.

Но главный ключ здесь – это полевая почта 950 (по справочнику полевых почтовых станций определяем, что это 290 стрелковая дивизия), 885 стрелковый полк, штаб 2-го батальона. Это самый важный фрагмент для установления судьбы любого бойца.

Вот в этом месте меня зацепило, что письмо подписано просто «Петя», и даже в обратном адресе он не написал «Фамилия И.О.» отправителя, хотя это была стандартная практика. Так возникла гипотеза: что, если при усыновлении он сменил не только фамилию, но и отчество? В таком случае он не захотел бы родной маме, которая отдала его в другую семью, лишний раз напоминать об этом.

И тогда, ни на что особо не надеясь, я ввел в расширенный поиск «Памяти народа» точно известные мне детали и нажал «Уточнить и найти»:

По первой в выдаче ссылке «Вилков Петр Алексеевич, 1903 г.р.» открывается приказ 1942 года об исключении погибшего начальствующего состава из списков Красной Армии, в котором под номер 2 фигурирует, возможно, мой двоюродный дед.

Конечно, когда тебе говорят, что твой двоюродный дед – Вилков Петр Алексеевич, а не Трубкин Петр Яковлевич, это нуждается в довольно веских аргументах.

В пользу того, что найденный адъютант 2-го батальона действительно он, говорят:

• дата смерти (7 марта 1942)
• место службы (штаб батальона 885 стрелкового полка)
• место рождения (Москва)

Косвенно на это также указывают:

• имя жены (Мария Вилкова): тогда понятно, о какой Марии братья писали в своих письмах
• год рождения (1903): дед Петя был старшим, старше моей бабушки Лизы (1905 г.р.)

Решающим стал следующий фрагмент письма:

22 декабря 1942 года

Маруся Вилкова работает там же, иногда достает детские книги. Нина вернулась с лесоразработок – поздоровела и похорошела. Думает поступить на работу (на завод ученицей).

Все письмо не привожу, потому что оно не фронтовое и содержит массу семейных подробностей, мало интересных кому-либо еще. Но для нашей истории чрезвычайная удача, что письмо писал Игорь, муж бабушки Маруси. Чтобы не путать Марусю Вилкову со своей женой, он указал её фамилию. Если бы ее звали по-другому (к примеру, «Нина»... вот кто та «Нина», которая упоминается в письме?), вопрос о ФИО двоюродного деда был бы по-прежнему открыт.

Но, дорогие мои друзья, сегодня я точно могу сказать: мой двоюродный дед, Вилков (Трубкин) Петр Алексеевич (Яковлевич), служил адъютантом 2-го батальона 885 стрелкового полка 290 стрелковой дивизии 50 Армии Западного фронта. 7 февраля был убит под деревней Макаровка, Мосальского района, Калужской (тогда Смоленской) области.

Могу я это сказать только потому, что в трёх никак не связанных между собой письмах нашлось три крупицы информации, которые вместе дали возможность установить личность моего двоюродного деда. Подчёркиваю: ни одно из этих писем само по себе не даёт такую возможность. Можете ещё раз внимательно перечитать текст и убедиться в этом.

А теперь представьте ситуацию: эти три письма оказались в разных архивах.

Была бы у меня надежда найти двоюродного деда?

Да!

Если бы существовала платформа, где люди могли бы не просто загрузить документы, но и связать их в одну умную сеть.

Именно над этим мы и работаем. Мы создаём инструментарий Портала боевой славы для сборки фронтовых писем, обогащенных информацией из архивных документов, в «живую сеть». Каждый, кто работает с Порталом, понимает, что, загружая свои документы, он не только сохраняет для потомков свою историю, но помогает другим узнать про своих героических предков что-то такое, о чем они никогда не знали.

Подытожим.

Хватило нескольких месяцев работы над проектом, чтобы понять одну очень важную вещь.

Многие люди говорят спасибо просто за то, что проект дал им повод прочитать фронтовые письма. Типичный отзыв звучит так: «я даже не подозревал / подозревала, насколько моему деду / прадеду там пришлось круто».

Бывает и наоборот – не забуду отчаяния одного человека, который был всегда уверен, что письма деда лежат на чердаке, а сканы есть на жёстком диске. Но, когда полез проверять, не нашел ни того, ни другого.

Я успел пообщаться с достаточным количеством людей, чтобы сделать очень важное обобщение: в фронтовых письмах скрыты колоссальные возможности и риски. Это возможность узнать об истории своей семьи – и дать возможность другим семьям узнать об их истории! – то, чего вы никогда не знали. И риски утратить это знание навсегда, если вы не сделаете этого прямо сегодня.

Заходите на Портал боевой славы, загружайте имеющиеся письма. Если нужна будет помощь – пишите, мы обязательно поможем!